Rambler's Top100

У. НОРМАН БРАУН

ИНДИЙСКАЯ МИФОЛОГИЯ

2. ПРОЦЕСС ТВОРЕНИЯ

Древнейшим литературным памятником Индии является “Ригведа”. Она была создана на архаической форме санскрита племенами ариев, которые вторглись в Индию с северо-запада, по всей вероятности, между 1500 и 1200 гг. до н. э. “Ригведа” была оформлена в виде свода, по-видимому, около 1000 г. до н. э. Она состоит из 1028 гимнов, авторство которых приписывается ряду жрецов. Гимны предназначались для исполнения в ходе общественных ведических жертвоприношений, имевших целью ублаготворить и активизировать арийских богов, с тем чтобы последние, в свою очередь, содействовали заказчику ритуала в достижении им дозволенных целей. Посредством ритуала люди и боги совместными усилиями обеспечивали беспрепятственное функционирование механизма мироздания, а также разрушали козни демонов и их погрязших в заблуждении приспешников из числа смертных. В “Ригведе”, а также в ряде примыкающих к ней несколько более поздних текстов, совокупность которых образует корпус ведической литературы, содержание огромного числа мифов представлено не простым конкретным их изложением и по систематическим истолкованием, но в виде упоминаний, намеков и ссылок; либо же эти мифы излагаются в терминах, чрезвычайно осложняющих и затрудняющих работу по их реконструкции. Проблема подобна той, с какой столкнулся бы исследователь христианской мифологии, попытайся он реконструировать ее, работая со сборниками церковных гимнов. Все же ясно, что главной фигурой пантеона “Ригведы” является Индра — к нему обращено значительно больше гимнов, чем к какому-либо другому божеству,— и именно его миф составляет основную тему всего произведения. Миф этот имеет касательство преимущественно к акту творения и может быть вкратце изложен следующим образом.

В начале времен, когда нашей вселенной еще не существовало, жили некие существа, называемые “асура” (что может быть приблизительно переведено как “живая сила”). Был в их числе демон по имени Вритра. Помимо имени собственного мужского рода Вритра существует также основа среднего рода “вритра”, означающая “покров”, “нечто укрывающее, сокрывающее”. Мы можем заключить, что демон Вритра является персонификацией “покрова”, “укрытия”, “сокрытия” — “вритры”. Вритра именуется также Данавой, т. е. “отпрыском Дану”, “происшедшим от Дану” или “имеющим природу Дану”. Последнее слово представляет собой основу женского рода, произведенную от корня да — “связывать”, “ограничивать”; дану соответственно обозначает “ограничение”, “стеснение”; таким образом, Дану есть персонифицированное “стеснение”. То обстоятельство, что Вритра именуется Данавой, свидетельствует о том, что он также олицетворяет “стеснение”, “ограничение”. В то время как матерью Вритры названа Дану, отец его нигде не упоминается. Объясняется это просто. Вритра является манифестацией абстрактного понятия; тот факт, что это понятие выражается словом с основой женского рода, послужил достаточным основанием для наделения Вритры мифической “матерью”. Метафора, таким образом, воспринималась буквально. У Вритры не было имени, образованного посредством метафорического употребления основы мужского рода, что делало бы возможным приискать ему также и “отца”. Следовательно, вопрос о том, кто был отец Вритры, можно оставить без внимания. В эпоху после “Ригведы” появляются и другие Данавы, помимо Вритры, а именно сообщается, что у Вритры есть соратники или подначальные, зовущиеся Данавами. В “Ригведе”, как и в более поздних памятниках, они называются ракшасами, т. е. демонами, а иногда и вритрами. В более поздние времена они зовутся также Дайтьями; Дайтья — производное от дити, еще одной основы женского рода, означающей “связанность”, “стеснение”, “ограничение” (образована от того же глагольного корня да — “связывать”). Вритра в “Ригведе” выступает как верховный демон и вместе со своими воинствами представляет зло.

Кроме Вритры и Данавов существуют также другие асуры, носящие имя Адитья. Это производное от абстрактной основы женского рода адити, означающей “несвязанность”, “неограниченность”, “нестесненность”; адитья одновременно значит “относящийся к несвязанности” и “сын Адити”. Таким образом, у Адитьев тоже есть мать, которую зовут Адити, и потому они прямо называются “сыновья Адити” (адитех путрах), а их мать часто фигурирует в “Ригведе” как благожелательное женское божество; но опять же отец их ни разу нигде не упомянут. Главой Адитьев является Варуна, имя которого до сих пор не поддалось ни одной из многочисленных попыток представить его убедительную этимологию. Адитьи олицетворяют в “Ригведе” силы добра.

Адитьи и Данавы пребывали в состоянии активной взаимной вражды; точнее, пожалуй, было бы назвать это состоянием войны. Адитьи постоянно терпели поражения или по крайней мере не могли добиться успеха в борьбе с Данавами. Им был необходим победоносный предводитель, и они обрели его в лице Индры, еще одного персонажа “Ригведы”, чье имя, несмотря на все усилия, так и не получило убедительного истолкования, хотя на его характер и отличительные качества как будто бы указывают такие его эпитеты, как “сын силы” (сахасах путра) или “владыка (или: "супруг") силы (Силы)” (шачипати). Кто были родители Индры — неясно, но, пожалуй, наиболее обоснованно предположение, что он был сыном Неба и Земли, зачатым и рожденным в то время, когда два этих божества жили четою и имели общее жилище. Рождение его было чудесным; судя по всему, он вышел из бока матери, как впоследствии Будда. С момента рождения Индра оставался в тайном укрытии, но вскоре ему удалось отведать обладающего могущественными свойствами напитка — сомы, который, по одной версии легенды, был найден им на груди матери, а по другой - принесен ему орлом (возможно, тождественным месяцу). Выпив сомы, он вырос до гигантских и настолько устрашающих размеров, что Небо и Земля, охваченные ужасом, разлетелись в противоположные стороны, тем самым разлучившись навеки, а Индра заполнил собой все пространство между ними. Потому-то о нем и говорят, что он сделал свою мать вдовой, оставшись, вследствие этого ее “младшим или последним (сыном)”; сферой же его деятельности является воздушное пространство, лежащее между небом и землей, область, в которой движутся и действуют равно и люди, и боги. Самого Индру обычно не называли асурой; его предпочитали именовать “дева”, “бог”; термин этот применялся и по отношению к другим детям Земли и Неба: богине зари Ушас, имя которой этимологически эквивалентно именам греческой Эос и латинской Авроры, а также к близнецам Ашвинам, или Сыновьям Неба (диво напата); последнее имя по значению тождественно имени соответствующей пары близнецов в древнегреческой мифологии — Диоскуров.

Адитьи, по-видимому, вкупе с другими богами просили Индру стать их вождем. Он, однако, невзирая на молодость, не выказал простодушия и, прежде чем дать согласие, выдвинул условие, чтобы они поставили его царем над ними. Богам пришлось согласиться. И вот Индра выступил на бой с Вритрой. Тваштри, ремесленник богов, выковал для него ваджру, оружие, которое традиция отождествляет обычно с молнией, “громовой стрелой”. Индра подкрепился тремя гигантскими кубками сомы, от чего у него прибавилось роста и силы, и напал на Вритру, изображаемого текстом в виде змея, лежащего на горах. Схватка была ожесточенной. В некоторых гимнах говорится, что Индра сражался один, но иногда указывается, что он имел помощников в лице Рудры и Марутов, понимаемых как божества бури. Вритра был не только силен, но также хитер и искусен в магии. И все же не помогли ему ни сила, ни волшебство. Индра наконец обрушил на него свою ваджру и переломил ему хребет; иногда также говорится, что он распорол ему брюхо, а иногда — что удар ваджры расколол горы. В ходе битвы он умертвил также и Дану; сраженная мать пала на безжизненное тело сына.

Когда окончилось сражение, выявилась причина ссоры Адитьев с Данавами; ибо из расколотых Индрой гор, или из пещеры, или, по другим вариантам, из распоротого брюха Вритры вышли космические Воды, божественные матери, давно жаждавшие освободиться из заточения. Теперь они вырвались на волю, как стадо мычащих коров, и устремились через простертое тело бывшего своего господина и притеснителя, Вритры. к Индре, чтобы провозгласить его новым своим владыкой. И что удивительно: Воды были беременны и плодом в их утробе было Солнце.

Теперь под рукой было все необходимое для сотворения вселенной: земля, небо и воздушное пространство — три сферы, на которые делился мир человека ведической эпохи, влага Вод, свет и жар Солнца. Первой ступенью акта творения было вычленение Сата из Асата. Сат — это Сущее, т. е. мир Сущего, вселенная, в которой обитают люди и боги. Асат — не-Сущее. населенная демонами сфера, где нет света и тепла. Сат, как сообщает “Ригведа”, был рожден из Асата (10.72.2, 3). Асат, согласно описаниям, находится в глубине земли; его можно достичь, спустившись по гигантской расселине. Это царство ужаса, куда демоны уносят души нечестивых, дабы предать их там уничтожению. Сат был создан состоящим из трех частей, и в каменном своде небес был проложен канал, по которому могло бы свершать свой путь Солнце. Космические Воды поселились на небесах, откуда они ниспосылают на землю влагу. Все в целом было упорядочено и запущено в движение в соответствии со специально разработанными правилами регулирования процесса; различным божествам были приданы сепаратно-ведомственные функции контроля над деятельностью космического механизма. Весь этот процесс упорядочения и регулирования определялся термином рита, что этимологически означает “приведенное в движение” и имеет в “Ригведе” смысл космической истины или порядка. Контроль над ритой осуществлял Варуна, глава Адитьев, восседающий на небесах и неусыпно следящий за тем, чтобы никто не нарушил какой-либо из законов, совокупностью которых составляется рита. В некоторых текстах “Ригведы” повествуется о том, как Индра (иногда вместе с богами) отпраздновал день творения или даже совершил акт творения, пустившись в пляс и “подняв (ногами) пыль”.

В других эпизодах описывается, как боги совместными усилиями впервые учредили обряд жертвоприношения; в ходе обряда они произносили имена всевозможных предметов и живых существ, которые тотчас же по назывании обретали бытие. Несколько позже явился первый человек в лице сына Вивасванта, “Широко сияющего (Солнца)”. Ему вменялось в обязанность совершать на земле жертвоприношения, придавая тел самым силы богам, чтобы они могли выполнять свои функции и разрушать козни своих демонических и земных противников ради поддержания риты.

Как мы интерпретируем этот миф? Иначе говоря, какие идеи нашли символическое выражение в этом повествовании, где фигурируют антропоморфные и териоморфные персонажи? Какие процессы, протекавшие в сознании человека ведической эпохи, отразились в этом мифе? Нам нет надобности прибегать здесь к психоаналитическим построениям; вместо этого мы можем работать с материалом, который представляется лежащим на поверхности или по крайней мере не очень далеко от нее. Ответ будет выглядеть приблизительно следующим образом. В начале всего был хаос. Несомненно, в этом хаосе наличествовали уже все элементы, необходимые для сотворения вселенной, но они оставались в неупорядоченном и бездеятельном состоянии. Некоторые из них, притом наиболее существенные, были заточены или окутаны неким твердым покровом, отчего использовать их для творения было невозможно. Небо и Земля также существовали, но в то время были еще соединены вместе. Правда, в древнем хаосе уже присутствовали силы экспансии и раскрепощения, тенденции, направленные к упорядочению мироздания и приведению в движение его частей; однако их активность была еще недостаточной для преодоления инерции. Мир пребывал в застое до тех пор, пока Небо и Земля не породили некую силу. Эта сила тотчас же разъединила их, заполнив собой пространство между ними. Затем, с помощью подвижного огня, сила преодолела инерцию, пронзила твердую оболочку и опорожнила хранилища, заключавшие в себе воду и солнце. Все части космоса были приведены к порядку, или гармонии, а затем пущены в движение, чтобы действовать подобно механизму. Все это, однако, по-прежнему основывалось на силе. Беспрерывное ритмичное функционирование космического механизма зависело от совершения согласованными усилиями богов и людей жертвоприношений посредством которых они взаимно усиливали друг друга. Этот процесс представлялся бесконечным. Когда сила привела вселенную в движение, тенденции к беспорядку, дезорганизации не были полностью искоренены. Каждый день солнце заходит, и его необходимо снова вывести на небо из темного подземного пространства; воды должны ниспадать с небес, чтобы питать влагой растения и обеспечивать человечество пищей; и самому человеку в процессе стимулирования этих природных явлений отведена своя определенная роль. Сопротивление инерции приходится преодолевать везде и всегда.

За отсутствием конкретных свидетельств мы не можем утверждать, что эта безличная и абстрактная основа возникла раньше или позже конкретного антропоморфического мифа. Возможно, что ядро мифа некогда существовало вне связи с какой-либо разновидностью его метафизической рационализации, наподобие предложенной нами выше. Необходимо также отметить, что данный миф, по своему характеру не являющийся индоевропейским, несмотря на наличие некоторых его отзвуков и параллелей в мифологии современного ему Ирана, имеет еще более широкие аналогии в превосходящих его древностью мифологиях Шумера и Ассирии. Влияние этих мифологий могло затронуть индоиранцев в тот период, когда они пришли в Северный Иран. Затем каждая из двух составных частей индоиранской общности, очевидно, по-своему распоряжалась общим месопотамским наследием; и наконец, версия мифа, развиваемая индоариями, приобрела ту характерную форму, в какой мы находим ее в “Ригведе”. Эта теория, хотя и не лишена правдоподобия, остается в значительной мере умозрительной и не может быть сочтена абсолютно достоверной.

Достоверным представляется, однако, что данный миф, в глазах некоторых ведических мыслителей, имел уже какое-то метафизическое значение к концу периода “Ригведы”; мы видим, что иногда его ставят под сомнение либо заменяют другими объяснениями творения, хотя эти последние также обнаруживают глубинную связь с мифологией Индры — Вритры. Они ставят подчас те же самые вопросы, иногда пользуясь при этом теми же выражениями; однако ответы их значительно более сложны. Они проявляют критическое, а иногда и прямо негативное отношение к мифу об антропоморфном демиурге творящем свою праведную волю над злобным, сопротивляющимся демоном; они выдвигают ему на смену личное божество другого типа, разнящееся по своей концепции, либо же ту или иную безличную силу. Чтобы подтвердить это положение, сошлемся на два хорошо известных гимна. В одном из них (.2.12) утверждается могущество Индры, превозносятся его добродетели и подвиги, и при этом делается косвенно выраженное предостережение тем людям, которые посмели бы усомниться в нем. Другой гимн (10.121) не называет имени Индры, но перечисляет обычно приписываемые ему совершенства и деяния, всякий раз в каждой последующей строфе задавая вопрос: кто этот бог, которого люди должны почитать жертвенным возлиянием? Смысл, очевидно, таков, что этот бог — не Индра. Ответ дается в последней строфе гимна. Бог этот, имя которого до сих пор было не названо, а личность не определена, именуется здесь Праджапати — “владыка тварей”. Одно из абстрактных божеств, в “Ригведе” не имеющее сколько-нибудь определенной индивидуальности, Праджапати становится значительной фигурой в развившейся немного позднее литературе брахман, где выступает в качестве верховного бога, надзирающего за порядком во вселенной. Другой пример косвенного отрицания Индры можно усмотреть в наделении его в функции творца эпитетом “Всетворец”, “Творец всего” (Вишвакарман) (8.98.2, 9.63.7). Дело в том, что в других гимнах Вишвакарман выступает как особое божество (10.81; 10.82); для достижения своей цели ему не требовалось уничтожать демона: он сам сотворил все, включая богов. Отрицание Индры по другой линии проявляется в связи с актом отделения Сата от Асата. В одном месте утверждается, что это деяние совершил Индра (6. 25. 5), но в другом гимне (10. 72) сказано, что его совершили все боги, когда они, только что перед тем появившись на свет, устроили первое жертвоприношение. Сила, таким образом, заключена не в Индре, а в жертвенном обряде. Некоторые мудрецы, жившие в период создания поздних гимнов “Ригведы”, несомненно, считали силу жертвенного обряда не имеющей равных; в этом отношении последнее слово в рамках данного сочинения сказано знаменитой “Пурушасуктой” (10.90). В ней повествуется, как боги, торжественно справив первый жертвенный обряд, осуществили тем самым акт творения; при этом все, тогда еще не упорядоченные элементы космоса были заключены в теле приносимой жертвы, мыслившейся в образе гигантского антропоморфного мужского существа (пуруша); его тело не только вмешало в себя всю известную нам вселенную, но и выходило за ее пределы.

Самый известный из числа так называемых “философских” гимнов “Ригведы” (10. 129) содержит и наиболее отвлеченную (в пределах данного памятника) переработку мифа о борьбе Индры с Вритрой. Вначале не было ни Сата, ни Асата, ни Сущего, ни не-сущего. Не было ни воздушного пространства, ни небесного свода над ним. Что тогда все покрывало? Где? Что было ему защитой? Существовала ли тогда бездонная пучина вод? Для выражения понятия “покрывать” текст использует глагол врит, от которого образовано также и имя Вритры. Далее в гимне говорится, что не было тогда ни смерти, ни бессмертия, не было различия между днем и ночью. Первосущество, именуемое “Нечто Одно” (тад екам), не будучи одухотворено никаким дыханием извне, дышало само собой, т. е. возникло путем самозарождения. Кроме него, ничего более не существовало. Вначале мрак был покрыт мраком. Все это было сплошной пучиной, не содержавшей различий. Нечто Одно, имевшее потенцию к становлению, было скрыто скорлупой; оно родилось силою собственного жара. Вначале на Нечто Одно нашло желание, и это Одно стало первым семенем мысли. Святые мудрецы, вопрошая в своем сердце, путем благочестивого самопогружения (т. е. посредством интроспекции) установили взаимоотношение Сата (Сущего) и Асата (не-Сущего). Границу между ними они провели по горизонтали. Что было ниже ее, что было выше? Были оплодотворители, были силы. Внизу была потенциальная возможность, сверху исходила эманация. Есть ли кто знающий, кто мог бы здесь поведать, откуда происхождение, откуда это творение? Боги пребывают по эту сторону творения (т. е. они тоже были сотворены чем-то, их превосходящим). Кто же тогда знает, откуда оно возникло? Откуда возникло это творение, само ли оно воздвиглось или нет (т. е. самозародилось или было сотворено) — тот, кто надзирает за ним с высшего неба, тот, верно, знает, а возможно, и не знает. Последняя фраза дает нам повод заключить, что, по мнению автора гимна, даже сам Праджапати пребывает в неведении относительно своего происхождения и происхождения вселенной; одним только святым мудрецам удалось посредством мистического самопогружения установить истину.

После этого антропоморфные фигуры Индры и Вритры более не встречаются в брахманских космогонических построениях: сохраняются лишь концепции первовещества, пребывающего в хаосе, и некой направляемой волей силы, стремящейся придать ему организацию. Широко распространяется представление о таком изначальном состоянии, при котором элементы материальной вселенной еще не обладали различиями. Некая сила, часто называемая душой или душами, двигалась в этой массе, порождая тем самым различия в мире явлений. Иногда говорится, что души оставались неподвижными до тех пор, пока неразрывно связанная с ними карма (сила, порождаемая их действиями в предыдущих существованиях) не сконцентрировалась и не привела их в движение; тогда они и породили различия. Так возникла вселенная. От исходного состояния совершенства она, через ряд последовательных стадий, деградирует до момента полного триумфа зла; тогда она распадается в ничто или переходит в состояние абсолютного покоя, длящееся на протяжении астрономического периода времени, по истечении которого совершается новый акт творения. Этот процесс тянется до сих пор и будет длиться еще неопределенное время в пределах некоего временного цикла, начало которого уходит в недоступную нашему воображению глубь времен, а конец — в необозримое будущее. Такова в общих чертах точка зрения философских систем Санкхья, Йога, Ньяя и Вайшешика, а также эпических поэм и пуран. От нее отличаются в некоторых отношениях представления “Ранней Мимансы” и еще более значительно—“Поздней Мимансы”, широко известной под названием Веданты. В каждом из этих случаев мышление оперирует безличными категориями, как в отношении инертного первовещества вселенной, так и в отношении деятельной силы, придающей ему движение, различия и форму. К этому времени наш миф, отразивший в символической форме наиболее раннюю попытку философского осмысления брахманами действительности, сам по себе не мог уже удовлетворить мыслителей, чьи общие усилия были направлены на развитие умозрительной философии; и все же он оставался частью того скрытого основания, на котором они воздвигали свои системы.

страницы статьи: 1 2 3 4 5 6 7 8

Портал "Миф"

Научная страница

Научная библиотека

Художественная библиотека

Сокровищница

"Между"

Творчество Альвдис

"После Пламени"

Форум

Ссылки

Каталоги


Общая мифология

Общий эпос

Славяне

Европа

Финны

Античность

Индия

Кавказ

Средиземно- морье

Африка, Америка

Сибирь

Дальний Восток

Буддизм Тибета

Семья Рерихов

Искусство- ведение

Толкиен и толкиенисты

Русская литература

На стыке наук

История через географию

Миф.Ру (с) 2005-2012

Rambler's Top100


благодарим за помощь "Мифу"

"Карл Пятый, римский император, говаривал, что гишпанским языком с Богом, французским - с друзьями, немецким с неприятелем, италианским - с женским полом говорить прилично. Но если бы он российскому языку искусен был, то, конечно, к тому присовокупил бы, что им со всеми оными говорить пристойно, ибо нашел бы в нем великолепие гишпанского, живость французского, крепость немецкого, нежность италианского, сверх того богатство и сильную в изображениях краткость греческого и латинского языков". Так писал великий ученый Михаил Ломоносов о русском языке. Но увы, языком международного общения давно уже стал язык английский. Поэтому предлагаем вам официальный перевод сайта для иностранных клиентов и просто интересующихся. Производить впечатление нужно качественно!